Представьте себе дом, где нет отдельных кухонь, зато есть общая столовая на крыше. Дом, где коридоры похожи на улицы, а квартиры — на каюты космического корабля. Нет, это не сценарий фантастического фильма. Это реальное здание в центре Москвы — знаменитый Дом Наркомфина. Почему его называют «домом-коммуной»? Как он выжил в эпоху сталинских высоток? И почему сегодня архитекторы со всего мира приезжают посмотреть на это здание? 

Прежде чем говорить о доме, давайте познакомимся с его создателем. Моисей Яковлевич Гинзбург родился в 1892 году в Минске. Он получил образование в Милане и Париже, а после революции стал одним из лидеров советского авангарда в архитектуре.

Гинзбург был не просто архитектором, но и теоретиком. Он мечтал о том, как архитектура может изменить быт людей и создать нового советского человека. Дом Наркомфина стал воплощением этих идей. 

В 1928 году Гинзбург получил заказ от Народного комиссариата финансов (Наркомфина) на строительство жилого дома для сотрудников. Но архитектор решил создать не просто дом, а экспериментальный жилой комплекс.

Вместе с архитектором Игнатием Милинисом Гинзбург разработал проект «дома переходного типа». Идея заключалась в том, чтобы постепенно приучить людей к коммунальному быту. 

Строительство началось в 1928 году и заняло около двух лет. Дом возводили из монолитного железобетона — материала, который тогда только входил в моду.

Здание состоит из нескольких корпусов:

• Жилой корпус на опорах-столбах;
• Коммунальный корпус с общей столовой и библиотекой;
• Отдельно стоящий корпус прачечной.

Самым инновационным элементом стала плоская крыша-терраса, где планировалось устроить сад и солярий. 

Дом Наркомфина — это настоящий учебник конструктивизма. Вот несколько его уникальных черт:

• Квартиры двух типов: малые (тип F) для одиноких и семейные (тип K).
• Двухуровневые квартиры с высокими потолками в гостиной.
• Узкие коридоры-галереи, похожие на улицы.
• Большие окна во всю стену для максимального освещения.
• Встроенная мебель для экономии пространства.

В доме не было отдельных кухонь — предполагалось, что жильцы будут питаться в общей столовой. Это должно было освободить женщин от «кухонного рабства». 

Первые жильцы въехали в дом в 1930 году. Среди них были высокопоставленные чиновники Наркомфина, включая наркома Николая Милютина.

Однако жизнь быстро внесла коррективы в утопические планы архитекторов:

• Общая столовая так и не заработала в полную силу.
• Жильцы начали устраивать кухни в своих квартирах.
• Плоская крыша протекала, и от идеи сада пришлось отказаться.

Несмотря на это, многие жильцы вспоминали о жизни в Доме Наркомфина с теплотой. Здесь царила особая атмосфера, а из окон открывался прекрасный вид на старую Москву. 

В 1930-х годах отношение к авангардной архитектуре изменилось. Конструктивизм был объявлен «формалистическим уклоном». Гинзбург попал в опалу, а его идеи были забыты.

Дом Наркомфина начал ветшать. В 1950-х годах его хотели снести, чтобы построить на его месте типовую «хрущевку». К счастью, этого не произошло.

Годы шли, дом не ремонтировался. Протекающая крыша, ржавеющие трубы, осыпающаяся штукатурка — Дом Наркомфина превратился в «дом-призрак». 

В 1980-х годах началась борьба за сохранение дома. Большую роль в этом сыграл внук архитектора, Алексей Гинзбург. Он годами добивался признания дома памятником архитектуры.

В 1987 году Дом Наркомфина получил статус памятника регионального значения. Но на реставрацию денег не было, и дом продолжал разрушаться. 

Только в 2017 году началась полномасштабная реставрация дома. Работы велись под руководством Алексея Гинзбурга, который стремился максимально сохранить первоначальный замысел деда.

Реставраторы столкнулись с множеством проблем:

• Пришлось заново изготавливать уникальные оконные рамы.
• Восстанавливали оригинальную цветовую гамму фасадов.
• Воссоздавали систему вентиляции, придуманную Гинзбургом.

В 2020 году реставрация была завершена. Дом Наркомфина вновь стал таким, каким его задумывал Гинзбург, но уже с современными коммуникациями и удобствами. 

Сегодня Дом Наркомфина — это и музей, и жилой дом одновременно. Часть квартир продана частным владельцам, а в коммунальном корпусе открыт музей.

Алексей Гинзбург, внук архитектора и руководитель реставрации, говорит: «Наша задача была не просто отреставрировать здание, но и вдохнуть в него новую жизнь. Мы хотели, чтобы дом снова стал таким, каким его задумывал мой дед — экспериментальной площадкой для новых идей в архитектуре и образе жизни». 

Дом Наркомфина оказал огромное влияние на развитие модернистской архитектуры во всем мире. Ле Корбюзье, посетивший дом в 1930-х годах, назвал его «чудом конструктивизма».

Идеи Гинзбурга о функциональном жилье, экономии пространства и общественных зонах в жилых домах нашли отражение во многих проектах XX века — от «Марсельской единицы обитания» Ле Корбюзье до современных коливингов.

Сегодня Дом Наркомфина — это не просто памятник архитектуры. Это символ смелых идей и мечты о лучшем будущем. И кто знает, может быть, проходя мимо этого необычного дома на Новинском бульваре, кто-то из нас тоже задумается о том, как архитектура может изменить нашу жизнь к лучшему? 

Обложка: pinterest.com